Category: дети

Category was added automatically. Read all entries about "дети".

девушки

копилочка хороших вещей

Мы съездили в Выборг, и нам наконец-то удалось застать на месте стеклодува, которому мы двенадцать лет назад случайно продали очки-гогглы. Выяснилось две вещи: во-первых, он ими до сих пор пользуется; во-вторых, он ими вдохновился и поставил на поток, продаёт две линейки гогглов на основе рамок от противогазов: взрослые защитные с простыми стёклами и детские маленькие, с разноцветными. Мне это так понравилось! Вдохновили чувака. Нас тогда эта продажа очень поддержала, мы с тринадцатилетней Зяблой приехали тогда в Выборг буквально без денег, на последние деньги купили банку мёда с прополисом, и я волновалась, что не на что покормить ребёнка обедом, и тут стеклодув, очки, всё резко наладилось. Оказалось, это поддержало и его: ему вместе с очками досталась отличная идея. В этот раз я купила у него стеклянную фигушку, которая будет подставкой для зяблиных благовоний, и он подарил мне синюю рюмку, в благодарность за идею. Теперь это будет моя любимая рюмка.

Кстати, мы там еще и с горки покатались. Тоже хорошая вещь.

Ещё одна очень хорошая вещь, прямо неожиданная: жилец зяблиной комнаты на Мытнинской подарил нам на Рождество окна. Рамы там действительно были дохлые еще двадцать лет назад, нам не на что было их менять, мы и ремонт там делали такой себе, случайный, из подножного корма, и сдаём дёшево, потому что коммуналка убитая, а мы так себе хозяева. И тут такой подгон. Может быть, когда-нибудь Зябла сама будет пользоваться этой комнатой, а пока хотя бы чуваку тепло будет.

Офигенно хорошая вещь - донаты за книжку. Спасибо всем (и эта опция ещё не закрыта, книжки я продолжаю раздавать)

А сегодня для меня самая хорошая вещь - что я, несмотря на утренний котовый тыгдык, смогла проспать двенадцать часов всего с одним перерывом, и чувствую себя прекрасно. Надо больше гулять. Вот пошлялись по морозу - и сразу спать получается, может, первый раз за год.
у реки

кошмар какой-то

К нам в Чащу ходил гендерно неопределённый подросток, называющий себя Виктором. Мы потихоньку его воспитывали, потому что у подростков ещё нетвёрдые представления о деньгах и о том, что чего стоит. Некоторые, например, думают, что достаточно задонатить один раз, и потом зависать в Чаще целыми днями, потому что ну задонатил же уже когда-то. Но, вообще-то, в тайм-кафе приходится платить каждый раз, а донейшен-пространство отличается только тем, что время никто не ограничивает. Минус еще в том, что где-то после четырнадцати невозможно определить, сколько человеку лет. Он выглядит большим, но на деле от себя двенадцатилетнего отличается не сильно. Ну, в общем, как-то постепенно объясняли, как у нас всё работает, начали уже привыкать.

А сегодня я узнала, что молодой человек Виктор - это Зося, дочь моей старой знакомой Рады, и в бывший Каледон её когда-то первый раз привела именно Рада. А в начале ноября Зося-Витя погибла, сорвавшись с крыши на Красном Треугольнике.

У детей неформалов всё бывает непросто. Вышибает из колеи сразу всё: и гибель ребёнка, и то, что вконтакт три недели не показывал мне радкиных постов, и то, что этот ребёнок тоже в какой-то степени наш. Ему было шестнадцать, мы думали, больше, поэтому я и не опознала Зосю, которую видела всего однажды.

Как же мне повезло с Зяблой. Как нам всем вообще повезло в нашем племени с детьми, нам удалось их сберечь и научить справляться несмотря на всю нашу неформальность.

Но теперь у нас в Чаще снова тусит стайка подростков от тринадцати до семнадцати лет, и они не очень представляют себе, что такое деньги, и у них дофига тяги к танатосу, я в пятницу офигевала от их разговоров на чердаке, и вот как их всех сберечь?
девушки

синее, белое

Когда Аське было девять месяцев, мы потеряли в аэропорту Гатвик синюю плюшевую божью коровку.

Это была первая игрушка, которая младенцу вообще понравилась. Она была упоительно бархатная, мягкая и с умильной мордочкой, у неё были маленькие чёрные лапочки, и тут она куда-то делась, и мы едва не опоздали на самолёт, пытаясь её в лабиринте аэропорта отыскать. Не нашли. Ребёнок был безутешен.

Вторым хопом был дракончик, синий и плюшевый, с огромными глазами, которого мы купили в аэропорту в дюти-фри, уже поменяв деревянные деньги на общеупотребительные - и тут дракон, пришлось брать.

Окончательно уже взрослая, почти двадцатипятилетняя Зябла, закрыла этот гештальт сегодня третьим хопом: только что мы купили в Перекрёстке синюю плюшевую черничку по имени Черничка, ей повезло, с неймингом остальных фруктов всё гораздо хуже. Пора признать: у моего дорогого человека нездоровая привязанность к синим плюшевым игрушкам.

Нет, ну а что, это гораздо здоровее, чем моя привязанность к белым зверям. Белых стирать надо чаще, а один из моих медведей опилками набит, его вообще стирать нельзя. Моё дитя практичнее меня.
девушки

Лето

Ровно в полночь мы сидели в Чаще, а где-то за бортом кричали дети: "Лето! Ура, лето!" Сначала было не разобрать, что они кричат, и мы несколько удивились: полночь, детям спать пора. Потом расслышали. Действительно, как тут спать, когда лето вот оно. Потом вышли в город, а он не спит вообще весь.

у реки

новоэ

Что-то у меня какой-то новый год: новый велосипед, новый смартфон, даже новые ботинки. Можно мне тогда уж и новую планету? Эта-то сломалась. Если честно, было чертовски приятно перестать чинить старый велосипед и просто купить новый. Если б так всегда можно было.

Кстати, очень терапевтичным оказалось знакомство с седлом. После хорошей кормёжки августа мне начало казаться, что я разжиревший носорог, и тут выясняется, что моего веса не хватает, чтобы продавить под себя седло нового велика, и оно как доска. Пришлось вынуть из него пару пружин, чтобы было помягче.

Уехали надолго ребята из нашего нового лешего набора, с которыми мы вот только начали мутить всякие интересные штуки. Как-то меня это пришибло. В этой новой реальности все слишком быстро разбегаются. Поэтому мы жарим страданики (это такие драники, которые едят, когда страдают), а я играю на арфе. Да, теперь у меня есть арфа. Маленькая, кельтская. Не от этих ребят, от другой нашей уехавшей постоянницы, она оставила арфу Чаще, и я как-то быстро ее освоила (не в смысле уже научилась на ней хорошо играть, а в смысле присвоила). И вообще думаю сшить ей чехол и начать с ней гулять. Арфа - страшная сила. А ребята еще едут, с музыкальными инструментами и котами, и доедут только завтра. Спасибо хотя бы интернет существует. Когда-то я начинала записывать музыку с чуваком, который потом уехал и пропал навсегда. Но с тех пор реальность сменилась несколько раз, и теперь есть шанс всё-таки услышать то, что мы вместе записали, в сведённом виде даже до того, как чуваки вернутся.

Приезжаю сегодня за табаком, а хозяин лавки, пока я ставила велосипед, уже достал для меня мой любимый табак. Уже ничего говорить не надо. Кажется, по сравнению с нашими товарищами, разбегающимися по планете, мой ареал обитания сузился до половины моего острова, но зато уж эта половина отполирована мною до блеска. Даже два оставшихся клубешника, чтобы играть музыку, тоже тут. Если и они схлопнутся - будем играть в Чаще.

Обнаружила сегодня, что "Арт-Квартал" начал продавать еду. Кажется, плохи дела. Но, с другой стороны, на той же отполированной половине острова есть "Красный карандаш" и "Лавка художника", которые не брезгуют закупаться в Китае. Не пропадём. А если начнём пропадать - будем ездить в Саблино за сепией, а бумагу будем делать сами. В следующий раз надо будет добавить побольше клея.
ааа!

лето провело меня

Последний день лета вышел такой себе.

Началось с того, что в одиннадцать утра где-то во дворе громогласно что-то скандировала тётка с учительским голосом. Потом начался детский хор. У детей украли последний день лета?! Тут я перепугалась, что они тестируют звук, и завтра будет то же самое, но в девять утра. Учитывая, что ложимся мы в пять, мысли у меня были самые мрачные и спать я больше не могла. Раз так, я сварила себе кофе и закончила восковку подарочной медали для корабля. Детский хор продолжался до часу и пели там что-то советское, но слова и мелодию было не опознать из-за отражения от стен. Я выглянула в окно и убедилась, что на школьном флагштоке поднят флаг. Может, и правда украли у детей день.

В Чаще у нас были назначены менялки, а по дороге надо было купить новый чайник. И я заехала за чайником, а заодно прихватила для Зяблы гому-гому фрукт в виде мячика, натурально резинового. А для леших - мешок хлебобулок. Всё это время я слушала Лонгест Джонов в хороших очень наушниках. И, выходя из магазина с чайником, булками и гому-гому фруктом, подумала я, что вот сейчас переложу это всё в велосипед и переложу телефон в поясную сумку как положено.

В этот момент музыка прерывается, меня по ноге стукает провод от наушников, я оборачиваюсь и понимаю, что телефон ни фига не упал, зацепившись за самокат, а, похоже, кем-то выдернут из кармана, и не понять, кем, потому что там по меньшей мере семь унылых неписей заходят в магазин, и спереть телефон мог любой из них.

Тут ведь как: мне было очень удобненько с незалоченным телефоном. Поэтому в голове у меня прописан скрипт, что делать, если я его потеряю. Минус в том, что телефон привязан к картам, плюс в том, что скрипт есть, и на Чкаловской есть отделения Сбера, и Теле2. Поэтому, некоторое время оглядев окрестности в свой лорнет, тщась отыскать то, чего уже нет, я рванула в Сбер и попросила отключить мне мобильный банк. Там дело немножко ухудшилось тем, что тормозил и тамошний комп, и его операторша. Но всё получилось. И тут выяснилось, что это отделение сбера работает последний день и закрывается, в общем, многое у нас тут схлопывается.

А в Теле2 никто уже не тормозил, мне заменили симку моментально. Там была очень милая девочка с бирюзовой прядью. Заодно оглядела, что там по телефонам: самсунги нынче дороги.

Следующим ходом был волшебный секонд, где всегда находится именно тот экземпляр техники, который мне нужен. Так было и в этот раз. Там был всего один телефон, и именно самсунг, что так нравится мне. Тут вот особенное спасибо читателям за донаты, не всякий раз всё бывает так легко.

К этому моменту я еще не очень успокоилась, и, когда я дошла до Чащи, боюсь, я несколько кусалась. Но по мере подбирания хвостов мне постепенно легчало, и совсем полегчало, когда я доехала до другого банкомата и подключила мобильный банк обратно.

Тут, думаю, слабая батарейка прошлого самсунга была мне в плюс: к моменту протраты она уже тянула на последних процентах, потому что мне хотелось дослушать песню, прежде чем я достану повербанк, а, пока ворюга дойдёт до зарядки, я уже всё заблокировала.

И я даже выменяла себе прикольную рубашку, забавные бумажки для оформиловки и каменные карельские кубики для замораживания. И получила в подарок в качестве утешения мешок лакричных мармеладок.

И в конце дня шокировала товарищей, продемонстрировав свои седины, которые видно, если зачесать чёлку назад, но тут, надо сказать, это была домашняя заготовка. Хна уже некоторое время как смылась, но забавно было сделать вид, что это все эти приключения довели меня до седин. Это была бескорыстная шутка, лакрицу я получила раньше.

И тут я вручила Зябле ее подарок на выход лайв-экшенового Ван Писа и получила предсказуемый радостный вопль. Вот это Зябла действительно умеет.

В окончание приключения мы выпили рому "за горизонт", отключили на том телефоне аккаунт Гугла и обнаружили, что мы вполне можем его обнаружить. И он где-то в районе общаг курсантов Можайки, что ли, на Красного Курсанта. Надо было повнимательнее смотреть на тех курсантов. Ну ладно, аккаунт уже заблочен, мало ли, мальчикам позвонить надо было.

И тут начался сплошной сентябрь, а у меня уже и телефон новый, и восковка нарезана, и даже саундтрек к главе, которую я еще не написала, уже записан.

УПД в процессе подбирания хвостов выяснилось, что гугл мобильного приложения жежешечки тоже не раздает в рф, невзирая на впн. Ладно сбер, тут понятно, но жежешка... Конечно, во всем виноваты писатели и художники. Но и жежешку мы мне добыли. Наша реальность держится на саботаже и выкручивании. Саботировать плохое и выкручивать на максимум вручную хорошее, таков наш примар, на сём и покалим сростень.

УПДУПД И тут я почувствовала, что тот факт, что мой былой телефон в кожурке с дирижаблем теперь в руках какого-то курсанта, каким-то образом увеличивает связность мира, а не уменьшает. Странно. С другой стороны, и понятно тоже очень. Я с удовольствием донашиваю чужие вещи, а теперь кто-то донашивает мою. Сызмальства я чувствую себя пришельцем на этой планете, и социализируюсь таким парадоксальным образом. В этот момент мы пришли к мысли, что меня настолько признали тут своей, что спиздили телефон. Успешно социализировалась.
ржунимагу

не ходите, дети, в Африку гулять

В аэропорту Алжира, отчаянно скучая, я разглядывала местные сувениры. Там очень много кожи, в том числе и милые нашим сердцам мешочки, но сама кожа не оч, хотя и радостных этничных цветов. А еще там были пустынные розы, то есть, конкреции сульфата кальция, сиречь гипса. Вот розы были как-то симпатичнее кожи, впрочем, у меня всё равно не было местных денег.

Розы догнали меня уже дома, в Чаще. В безумный понедельник: я ехала на вахту с Валаама, и, как назло, набежало семей с детьми, всё клубилось, я вела мастер-класс по коже, а меня расспрашивали о керамике - в общем, я не заметила, кто подкинул на опушку Чащи пару таких конкреций, но теперь они живут у нас на каменной полке. Как будто, заметив мой интерес, они пришли за мной сами.

А сегодня мы подобрали на помойке обломки африканского восьмигранного столика, выглядит как Марокко или вот тот же Алжир, и я вполне могу это восстановить. Завтра придётся как-то брать себя в руки и всё-таки писать текст, а тянуть-то будет к этому столику, там не так-то много работы. Ну, то есть, будет много, когда я буду восстанавливать столешницу, но это будет потом, а ножки склеить несложно.

Мне уже интересно, остановится Африка на этих двух предметах, или будет продолжать слать мне приветы. Ну, я хотела её потрогать и потрогала, а теперь она трогает меня.
девушки

домашняя археология

Печать я так и не нашла. И черепавла не нашла.

Ну, сейчас ночь. Возможно, утром черепах проснётся и выйдет на кухню за салатом. Но на всякий случай я поискала его с фонариком по низам. Много у нас низов. Черепах так и не нашелся, потому что низов действительно дофига, а он еще и лазает прилично, то есть, может быть, его не только по низам стоит искать; а у меня колено болит, и я предпочитаю так низко не ползать.

Может быть, поэтому в своей комнате я нашла деревянное расписное яйцо, с которым играла в детстве, а в зяблиной - кожаный викинговый пояс, который тоже как-то давно не видела. Пояс-то ладно, легко объясним, упал с вешалки, их там 100500, они уже вытесняют друг друга. С яйцом интереснее: я думала, оно тогда же, в детстве, и потерялось. Глубокоуважаемый шкаф стоит на этом месте всего лет десять, ну, может, пятнадцать. Я вообще помню эту комнату абсолютно пустой, то есть, не могла моя детская игрушка валяться там с тех ещё времён.

Я думаю, это глубокоуважаемый шкаф пускает корни в прошлое, как может. Такие вещи любят делать вид, будто были тут всегда. Я слышала рассказы про квартиры собирателей антиквариата, мол, не то, совсем не то, сразу видно, что это по антикварным лавкам набрано как попало, а не всегда тут стояло. Ну так это люди просто с вещами не подружились и не пошли навстречу их тайным желаниям. На самом деле вещь хочет укорениться, и не надо этому сопротивляться, пусть укореняется себе. Ну, если ей для этого понадобилось подтащить себе мою детскую игрушку - пожалуйста. Правда, кажется, шкаф протащил бедное яйцо через хроносинкластический инфудибулум и несколько его поплющил. Но, может, дерево за столько лет просто само так высохло.
капитан Тренд

дети Тортуги

Пока у нас пауза в путешествиях, очень хотелось рассказать что-нибудь про обычную жизнь Тортуги. Ну и вот: вышла глава без какой-либо проблемы вообще. Просто живём.

Новое хобби дирижабля "ЧП" понравилось Тортуге потому, что до сих пор тутики перерабатывали всё, кроме бумаги. Её тут вовсе не делали, и всё, щедро вываленное тутиками на вдохновенных художников, было откуда-то привезено.

Ну, действительно, зачем бумага в полностью цифровом городе? Записать что-нибудь проще всего в собственный коммуникатор. Художник заведёт себе планшет побольше и будет рисовать прямо на нём. Завернуть что-нибудь можно в плёнку, потом закинуть её в автомат по переработке пластика и вынуть оттуда свежую. Разные автоматы стояли тут повсюду. Для стекла, для металла, для ткани, для пластика. Некоторые автоматы, кроме основной функции, приносили пользу еще и тем, что заполняли собой щели между криволинейными стенками старых кораблей, из которых собралась Тортуга. Команда дирижабля уже научилась скидывать в переработку любой случайный мусор, на идент при этом капала какая-то мелочь вроде сотой части кредита, а можно было из того же автомата взять готовую вещь вроде пакета или ложки, тогда мелочь списывалась обратно.

Сначала делать бумагу по одному, ну, ладно, по четыре листа, было весело. Хотя и не так весело, как на планете Наргорун, где к услугам бумагоделов было целое озеро. Но потом, после ролика Овоща об этом увлекательном процессе, к борту потянулись желающие прикупить себе листок-другой, а то и пачку. И вот тут выяснилось, что мультиверсум создавал команду дирижабля вовсе не для круглосуточного ручного труда, а для каких-нибудь других приключений. Возникла мысль как-то автоматизировать процесс. Решили, что проще всего спросить у Зуика, кто делает эти автоматы, и не возьмутся ли эти люди придумать и напечатать станок для производства бумаги.

Так при помощи Зуика и его родной мастерской на внешней стене Тортуги появился небольшой бумажный заводик. Приёмную камеру для него устроили в капитанской кондейке, забрать готовые листы можно было этажом ниже. Бумага из автомата вышла даже лучше ручной: мастер встроил в него отбеливание, так что можно было при желании получить гладкие белые листы. Или не очень гладкие и не очень белые. Ручная настройка входила в функции любого автомата Тортуги. Так и вышло, что бумажное увлечение поутихло, команда занялась другими делами (например, перенося старые бумажки в кондейку, Ката заметила там остатки драконьей шкуры и решила поделать из неё что-нибудь забавное или полезное), и только Овощ продолжал развлекаться, раскладывая по маленьким синим открыткам непрозрачные предметы и засвечивая их своей лампой.
Collapse )
камлать-колотить

про рубашку

Есть у меня псевдо-реконская рубашка, которой двадцать четыре года. Это, когда Зябла была еще внутри меня, сшила я руками (на тот момент это было круто-круто) из льняного полотна. На одном рукаве солнце, на другом луна, вокруг горловины девки пляшут, на животе - знак засеянного поля (что было тогда мне особенно смешно, потому что отец ребёнка по фамилии Сей).

По идее, из рубашки, которую укоренённая в земле женщина носила беременной, надо было бы нашить распашонок для младенца, потому что за девять месяцев лён должен был бы достаточно простираться и размягчиться. Но как-то не срослось, не так у нас тогда всё плохо было, бывала у Зяблы одёжка и помягче. Да и реконструкторство моё всегда было достаточно условным. Я так и носила её дома все эти годы, пока она не проносилась подмышками.

Сейчас вот постирала и подумала, что неплохо бы вшить новые ластовицы, да и еще поносить немножко. За проклятый год у меня появилось две рубашки аналогичного народного стиля, одну я сшила из покрывала, другую просто купила в секонде. И не ношу, жду, когда планета выйдет из большой лажи. Пока сложно надевать что-то не чёрное. Но когда-нибудь же она выйдет.

В общем, сижу, шью тем же способом и понимаю, что в целом простой лён столько не живёт, не должен бы жить. Он и дальше расползается. Может, уже и хватит ей?

А потом думаю: так ведь и я сама не новенькая. Всё можно начать с нуля, кроме себя самой.
Сижу, штопаю. Главное, отличать то, что следует сохранить от того, что пора завершать. Но и в этом никогда нельзя быть уверенным.