Зачем-то нам надо было залезть на вулкан, но я не полезла, потому что мне надо было прощаться с блюзменом БиБи.
Он жил в каком-то заброшенном гараже, играл там с двумя смутно знакомыми личностями: один, игравший на электромандоле, обладал изощренной стрижкой полосами, другой очень был похож на Тимофея Катикова и играл на гибриде арфы, аппарата для пайки зубных протезов и чайника. А сам блюзмен был потрясающим стариком в шляпе, причем он поминутно менялся, оказывался то толстым негром, то тощим евреем. И как я любила его! Хотелось бы мне наяву перед кем-нибудь так преклоняться. И вот он уходил, как мистер Магориум из "Лавки чудес" - "Умирают лампочки. А я ухожу." При этом я не чувствовала по этому поводу никакого расстройства, как девочка из фильма, а наоборот, была счастлива от того, что все складывается правильно, и я могу его проводить, и он играет мне напоследок.
Саундтрека к этому сну не помню, конечно; а, раз записала буквами, и не сочиню уже. Тем более, что к гитаре блюзмена и многострунному звуку двух других инструментов добавлялся басовитый вокал вулкана.
Наконец-то мне снится что-то настоящее. Еще несколько посланий - и я буду уже на человека похожа.
И так уже что-то складывается. Я сшила Аське замшевую курточку с большим количеством разных волшебных пуговиц. Если повертеть верхнюю, выглянет солнце, мы проверили.
