Ведет меня по своему Бабушкину и рассказывает, что это, в сущности, деревня такая, все свои, вот тут, к примеру, есть тщательно замаскированная музыкальная мастерская, которая инструменты ремонтирует и продает. Я загораюсь посмотреть, Слон тут же выхватывает телефон и звонит мастеру. Я-то думала, что это одна из городских лавочек, куда можно зайти как бы между делом, ненавязчиво посмотреть, может быть, купить что-нибудь. Фига: мастер живет вот в этом доме, мастерская вон там, может, удастся его уговорить открыть нам лавку. Мне уже становится не по себе, но Слон не смущается и действует по-слоновьи. Слоны прут напролом, но у них мягкая и легкая походка. Через несколько минут мне уже обещают прислать необходимую мне флейту-альтушку в Питер, за две тыщи, я даю телефон и стою в ошеломлении, а Слон уже по-свойски выбирает еду, чтобы набить огромный рюкзак, и объясняет: тут у нас такие люди, они всегда подскажут. А я думаю, что это у людей такой Слон. В "Ключе из желтого металла" есть тема принца, который просто никогда и не выходит из своего хорошо защищенного дворца. Скажем, из музыки. У Слона, как мне кажется, внутренняя очень дружественная деревня, которая ездит с ним повсюду.
Говорим о том, что искусство, в сущности, никому не нужно. У уставшей и депрессивной меня из этого один вывод: так может, и бросить нафиг эту музыку? Но тут же неожиданно меня приводят к тому, что вот в изобразительном искусстве я же нашла способ это обойти? Выдавать, скажем, высокое за низкое, чистое за прикладное. Отлично работает. И с музыкой, оказывается, тоже так можно. Слон тут же подскакивает, ставит мне кусочек своей записи, где Лакоча подписывает зал участвовать в ритм-секции, хлопать в ту долю, которые музыканты пропускают, причем зрителям достается ровный непрерывный ритм, который за счет непростого размера приходится то на сильную, то на слабую долю. Музыка, которую надо слушать, превращается в музыку, в которой можно пожить немножко. Я соображаю, что брейки, которые нам так нравятся, как в Скоморошке или Маятнике, служат тому же лучу.
Говорим о том, что надо заниматься вокалом. Я снова падаю духом, потому что в голове у меня залип шаблон чужой тетеньки, которая будет говорить мне, что надо делать. К примеру, разогнать моих музыкантов или что-нибудь еще такое, столь же недопустимое. Но тут же выясняется, что я же вот занимаюсь гитарой, и без всяких там чужих дяденек, беру свое там, где вижу свое, смотрю, как люди играют, слушаю свою гитару и все такое. И могу уже писать мемориальное расписание того, что я за прошедшие годы выучила. А вокал - такой же инструмент, только и всего. А где-то в Ваймаре есть человек, который объясняет технику процесса, как устроена гортань, как ею пользоваться, ни эмоций, ни идеологии, одна полезная техника. А Ваймар близко. На стене висит карта Польши, одной Польши, без остальной Европы. Германия должна бы быть где-то левее, за холодильником, но ее там нет. Слон отодвигает холодильник и показывает на воображаемой карте Германии: Ваймар вот здесь, можно доехать, ничего страшного.
Слон приносит гитару, я играю, говорим об упаковке текста в песне. Для Слона, оказывается, мой "Антиквар" слишком плотно упакован, как скороговорка, а мне нормально. Но есть вещь действительно ненормальная: Кофе, мы ее в нынешней программе играем обычно второй. Я сразу поняла, что не оставила себе места на вдох, но мне так нравился размер 19/8, что пришлось так оставить, но играть чуть помедленнее и делать вдох не там, где надо бы логически. Слон выхватывает гитару и отвечает мне такой зуболомной песней Паперного с текстом куплета, набранным мелким шрифтом, что я снова столбенею.
Ною, что до Ваймара добираться трудновато. Аська, жывотное, разрешение на вывоз и много денег. Нет ли чего поближе? Учись у птичек небесных, смеется Слон, я серьезно. Я говорю - легко, и немедленно каркаю. Опять оказывается, что я уже. Осталось только послушать хороших вокалистов побольше, а то пока я больше играю, чем слушаю, и это сущая правда.
Есть люди, наседающие с посланием "ты делаешь не то, а вот если ты сделаешь вот это, будет лучше". Некоторые даже могут часами эту мысль развивать. У Слона выходит как-то не так. Это сплошное "Человек тоже может быть ветром, не бойся, ты уже начала, бросай отвлекаться на глупости и начинай уже дуть. Тебе же хочется".
Ну как тут не начать дуть.