Средняя бутылка - точь-в-точь, как предмет нашей общей тоски в 2004 году в Хельсингёре. Сперва я ходила с нею по городу, но боцман Пиарыч брать ее не велел. Потом Полинка, девушка из моей вахты, притащила ее к самому борту, нам жаль было разочаровывать, но пришлось. Трудно на маленьком корабле найти место для этакой штуковины.
А оказалось, что все на свете происходит дважды: и этот свет, и ночь, и фонари; и даже я, приникшая к стеклу, и в будущем мгновении все та же. И вот такую в точности бутылку выносят на помойку в прошлый вторник, и я была, конечно, тут как тут.
А вот еще один загадочный предмет, навскидку назначение не ясно. Он может быть насестом для вороны или сложиться на манер зонта... Прошу немедля выйти из размера. Короче, догадаться, что за штука, никто из нас, похоже, не сумел.
И вообще, если без ёрничанья, то поселочек наш в смысле манифеста Арефьевой небезнадёжен: половина поселка выносит вещи на помойку, другая - их уносит. Я, конечно, отношусь ко второй. Во-первых, все деревянное горит (кроме штук вроде воспетой выше, потому что как же можно жечь такие чудеса?), во-вторых, множество полезных вещей я могу починить и пустить в обиход. Скажем, моя дачная гитара таким образом у меня и завелась.
А еще очень удачно подобралась книжка зверолюбийцы Яна Линдблада "Белый тапир". Этот швед кого только дома не держал! Мне, как свежему вороноводу, было интересно. Правда, автор довольно радикальных взглядов: он считает, что всех зверей нужно отпускать на свободу. С орлом и росомахами вышло плохо: звери, привыкшие получать еду от людей, начинают на людей нападать, потому что догнать человека гораздо проще, чем кролика. Но непонятливые люди почему-то не догадываются достать из кармана кусок мяса и накормить животное. Но хотя бы белого тапира он не стал отпускать, а все-таки пристроил в хороший зоопарк. Альбиносам на свободе плохо. Меня вот тут спросили, хочу ли я, чтобы меня держали в плену (возмутила дураков ворона на привязи), так вот, если б я сама есть не умела - разумеется, да! Да ведь и держат. Я теперь постоянно при вороне, и каждый день озабочена добычей мяса, хотя обычно и думать о нем не думаю...
А ворона наша, похоже, мальчик.