Вынимала я гвоздик из стены, из той, где было окно в лес (его я сняла уже и в рулончик скатала). И под гвоздодером штукатурка промялась и посыпалась. Мне стало интересно: метром ниже мы уже камуфлировали торчащую дранку. И я, по примеру Аськи, поковыряла еще. И еще. На кухне таким образом мне удалось локализовать осыпающуюся дыру, дойти до твердой штукатурки и дыру удачно замазать. А здесь вышел мне полный фиг: никаких границ я не обнаружила. И ковыряла, и ковыряла; когда мне надоело делать это пальцами, я взяла снова папин титановый гвоздодер, по совместительству фомку, и с остервенением бросилась на стену, вспоминая плакатных стахановцев и Тони Бредова, разрушающего печку на Свечном. (Не переодела даже новехоньких джинсов, вдохновленных замечательным постом Редтигры. Ну, не левиса, конечно, ли-купер, но не заслужили они еще столетней штукатурки по колено)
И стала в результате обладательницей почти голой стены (верх я уж не стала рушить, в пол-двенадцатого-то ночи), состоящей из редких толстых досок, связанных тонкой дранкой. Вижу сквозь нее штукатурку изнаночной стороны. Заколоченное окно вот раскопала - жалко, неинтересное оно, а то бы и оставить его.
Кстати, на одном из кусков стены раскопала я клочок тех еще газет, 1905 года, а под ним - нарисованную чем-то вроде сурика, цвета запекшейся крови, рожицу. Довольно добродушную, но цвет... "Знак Иджеббала Зага" - подумала я. А кто знает, может быть, это и был тайный магический знак, который мне в комнате жить не давал?
Стенку бы теперь деревом зашить. Где гарантия, что новая штукатурка не поступит точно так же, как старая - лет через сто? За стеной-то ванная.
Боюсь вот только, что Его Величество Шкаф не потерпит в своем присутствии никакой вагонки.
Потребует еще дубовых панелей. Резных. Перемежающихся обивкой китайским шелком.
А что, китайский шелк... Неплохая идея! Сколько там той стены. Шесть квадратных метров всего.