Первый хоп был в среду: мы играли на Дедфесте у Сунчелеева, в Парабеллуме. Это было эпическое совершенно выступление, потому что звукореж оказался огого. Отличный парень, с ушами и мозгами, и даже с большим интересом к происходящему, да еще в красной майке, а мы как раз выбрали красный. Не ожидали от Парабеллума. И единственный, видимо, раз за всё лето мы сыграли как следует с барабанами - и барабанщик немедленно уехал в Норильск.

Второй хоп был в пятницу на даче у Достоевских. В прошлом году у нас единственных из онлайн-фестиваля Платформа был настоящий опен-эйр (не то чтобы мы были в этом повинны, организовывал всё Лосось Мудрости). В этот раз как раз так была устроена вся Платформа: это был как бы онлайн-фестиваль, а что зрители пришли - ну, это так, случайно. А вот мы были на своей даче и должны были то ли стримить, то ли выложить запись. Переписка заняла всю неделю, я всю дорогу пыталась слиться, потому что, ну, мы без барабанщика, мы без оператора, можем максимум застримить с телефончика; москвичи обещали найти оператора, но не нашли, а мы нашли, но к ночи. Наш друг Дима Хапаев согласился приехать и нас отстроить и отснять, но приехал, когда смог. В результате играть мы начали в полночь. День был довольно жаркий, и холодная ночь после этого была неожиданностью. У нас мигом замёрзли пальцы, мы с Натальей обе промахивались мимо нот, хорошо было только Зябле, потому что она играла на перкуссии. Зато картинка получилась очень красивая: мы в красном, прекрасный жасминовый куст и темнота за нами. Запись мы закачали на диск, отправили москвичам - и больше я никакой реакции от них не получила. Не то что не выложили (а я не знаю, кстати, выложили или нет) - не отреагировали никак. Нет бы сказать "говно ваша запись" или "ну вы и продолбаны", или хотя бы "ой, у нас опять формат изменился" - просто никакой реакции. Даже не знаю, спрашивать их об этом или забить уже.

Но нам уже было не до этого, потому что третьим хопом мы ехали на базу Любимовское, в самую глушь, в центр Карельского перешейка, где не ловит никакой мобильный оператор, ходят козы, а отдыхающие слушают попсу. Тут мы поиграли совсем малым составом и, по сути, для персонала базы, потому что гостям как-то не очень зашло. Тут Хапаев сказал, что мой инструмент звучит так идеально, что звукорежиссеру нечего делать. Добились таки! Шесть лет ушло на обуздание звука электрухи. Всё остальное время мы бездельничали, сходили в баню, искупались в озере, пособирали землянику в лесу, я немножко порисовала. Землянику у меня едва не отобрала коза. Там совершенно очаровательные собаки, над озером стелется туман, хотя на явление Несси, которую я безответственно нарисовала на афише, тумана было явно недостаточно. Не скажу, что непонятка с москвичами была хорошей приправой к отдыху, но тут уж как вышло.

Вообще мне показалось, что забег был на понижение: с музыкальной точки зрения чем дальше, тем хуже. Мне тут говорят, что некоторые музыканты на гастролях и пятьдесят концертов подряд могут, но у меня такого опыта нет, возможно, уже на десятом им становится совсем пофиг. Ну и музыканты у них по дороге не разбегаются, а то барабанщик уехал, дети работали, в результате нас было совсем фиг да ни фига. Или мне добавляет задолбанности то, что после ночного концерта всё равно приходится писать расписание для Каледона, а в дикой глуши искать и находить вайфай, чтобы писать отчеты по донатам.