Во-первых, оно коричневое.
Во-вторых, кажется, недосушенное: из него выступает масло, как из бакаута.
В третьих, я вырезала три заготовки в стиле "цзин и жань": половинка черная, половинка желтая. И не знаю, что с ними делать теперь. Как на таком писать вообще.
А резать его вибростамеской оказалось страшно. Оно такое твердое, что вибрация мигом передается в левую руку, а, если зажать в тисках, звук такой, словно я в комнате работаю отбойным молотком.
Какое счастье, что большая часть досок - тоненькие.
Дубовую маску я вырезала за час. С чернодеревой возилась двое суток.
А самое страшное - самое-то страшное впереди. Самая большая доска, шириной десять сантиметров, толщиною в сантиметр, длиной сантиметров тридцать - она просится что-нибудь на стенку вырезать.
Во-первых, я сойду с ума и изведу соседей, пока буду это резать.
Во-вторых, по сумме времени она получится такой дорогой, что мне придется ее кому-нибудь подарить.
И мы будем голодать, и я наконец похудею.
И, конечно, все это вызывает у меня буйный восторг и желание не вылезать из мастерской никогда. Хорошо, что мастерскую я растянула на три стола в трех разных концах дома.
В общем, я пошла сканировать первую порцию результатов.