Мы эпически доигрываем в пятнашки, и у меня получился еще один текст, с виртуальной прогулкой по лесу. Хоть такой лес - и то хлеб.

Когда Котик в прошлый раз ходила за травами, она принесла аж четыре мешка исландского мха. Соня сложила его в подсобке нового помещения "Дом-дыма", теперь и помещение, и подсобка были в четыре раза меньше, чем прежний огромный зал на втором этаже. Зато выход был прямо на улицу. Но подвал. Но на углу и заметный, народу стало больше, места меньше - вот и думай, лучше стало или нет. Одно стало хуже: подсобка в новом месте была малюсенькая. Зато под новое помещение как-то набралось много нового народу. Вот Котик, например. Худенькая болезненная девочка с огромными глазами, не знающая удержу ни в одном деле. Пойти в лес набрать трав? Воз принесёт. Связать одеяло? Одеялом можно будет накрыть дом. Вечно так.

Исландский мох хорошая штука, правда. Природный антисептик, все севера им лечатся. Но в кафешном деле толку от него мало: он отчаянно горький. Когда у тебя уже пневмония, почему бы и нет, лекарство и должно быть горьким; когда ты слегка покашливаешь от сезонной простуды, трудно заставить себя взять такое в рот.

Но, кстати, есть ягель. Свойства те же, вкус нейтральный. И олени вот любят. Как раз придумали на весну укрепляющий северный чай: брусника, ягель, можжевеловые ягоды и хвоя, черная смородина. Смородина как раз была, можжевеловые ягоды привёз из Крыма один постоянный посетитель, брусники был целый контейнер как раз с подачи Котика, ну, Котик же удержу не знает. А вот ягель, как ни крути, нужен, и собирать его можно хоть сейчас, в начале апреля, тем более, что снега зимой не было, и в лесу сухо.

Было бы здорово, если бы апрель был и впрямь апрелем. Ну, знаете, бывают такие дни: солнце, где-нибудь +11, лёгкий ветерок. Нет, это был не такой день. Солнце было, но только оно и было. Минус один, ветер и солнце. То есть, надо надевать зимнюю куртку, варежки и солнечные очки - всё разом. Соня в это всё и оделась. А Котик оказалась замотана в бесконечный разноцветный шарф.

В будний день в Лемболово было совсем пустынно. И снег действительно лежал маленькими пятнышками только в самых тенистых местах. Соня ловила себя на попытках углядеть грибы, привыкла ездить в Лемболово за грибами, тьфу ты, соберись, какие грибы, до них еще месяца полтора, потом, может быть, пойдут строчки, и то не факт, они раз в десять лет выглядывают. Только сосны безлюдно шелестят. Но кое-что можно было взять прямо сейчас: от электрички до родника идти минут пятнадцать, у Сони была с собой большая канистра, это на обратном пути, и маленькая фляга, чтобы сварить кофе где-нибудь в приятном месте - во флягу воды и набрали.

- Где-то здесь, - сказала Соня, - есть длинный-длинный холм, как стенка. Совсем недалеко отсюда. И тридцать лет не могу его найти. Бегала по нему когда-то ночное ориентирование. Еще в прошлом тысячелетии.

- А мы тут в ролевуху играли, - поделилась Котик, - тоже уже не помню, где. Но горка там была круглая.

- Сейчас свернём, и там будет полно круглых горок.

И впрямь. После поворота открылось очень красивое место: три сходящихся к дороге холма, сосны, пронизанные солнечными лучами - тут бы и стоять смотреть, но поворот дороги между холмов казался каким-то неуютным. Не надо тут стоять. Как будто с холмов могут сойти лавины - да какие лавины, снега нет и не было - а всё равно стоять не будем. Зато впереди открывается широкое какое-то пространство, словно там деревня - но деревни быть не может, Лемболово заповедник.

Это была не деревня, а настоящая крепость из настоящих брёвен. Её окружал ров глубиной по колено, к воротам был перекинут жердяной мостик, всё выглядело очень надёжным и массивным - но оказалось, что у крепости только одна сторона, передняя. Две мощные стены - и ничего больше.

- Ролевики играли, - поняла Котик, - но это не мы! У нас всё из соплей и веревочек было. Серьёзные какие ребята!

С задней стороны крепости расстилалось покрытое желтой сухой травой поле, в поле тут и там торчали невысокие пушистые сосенки то ли другой породы, то ли других привычек: ветки у них начинались от самой земли, шишки - прямо на уровне сониных глаз.

- Эх, шишки на варенье рано еще собирать, - вздохнула Соня, - да что ж такое. Вечно я к шишкам приезжаю то поздно, то вот рано.

- А когда надо? - заинтересовалась Котик.

- Где-то в середине мая. На маёвку тоже еще рано, а в начале июня они уже слишком твёрдые. Как-то в это время мы всегда заняты, который год уже не попадаю. Ну и ладно, может, кофе сварим?

В крепости нашлось несколько удобных спилов, как стол и стулья, похоже, и впрямь серьёзные тут были ребята, с бензопилой. Вокруг валялись артефакты игры: две разрозненные лыжи, из которых, видимо, так и не вышло мечей, и размокший фанерный щит с диагональной серебряной полосой. Разложили на большом спиле горелку, банку с кофе и бутербродами, позавтракали.

- Мха мы еще не собрали, - напомнила Соня, вытряхивая гущу из турки, - хватит расслабляться, пошли.

- А куда? Здесь-то место не моховое.

- Я думаю, вот в ту низинку, за ней как раз сосняк, там этого ягеля должно быть сколько угодно.

С этого момента лес вывернулся мхом наружу. Человеческое внимание такая штука: мир всегда поворачивается к тебе тем, на что ты смотришь. Низинка поросла сфагнумом, поваленные стволы - этим вот зелёным тёмным мхом, который и в городе растёт в трещинах между камнями, на некоторых пнях росло что-то совсем невообразимое: здоровенные чашки, ярко-зелёные внутри и серебристые снаружи, явно моховой природы, но по виду скорее похожие на грибы. Впереди виднелся просвет, солнечное пятно, явный сосняк, но до него еще надо было добраться, всё было завалено старым, еще с десятого года, буреломом. Многие доступные места за десять лет после урагана уже расчистили, в Орехово, например, уже порастали лиственной ерундой пустые холмы былых ельников, а недоступные для грузовиков места постепенно заглатывали поваленные стволы, но заглотили еще не настолько, чтобы по ним было легко идти. В общем, к сосновому холму с ягелем выбрались совсем обессиленные, Соня еще ничего, старый конь борозды не испортит, а вот Котик повалилась на этот ягель и заявила, что будет теперь лежать на нём всегда.

Впрочем, всегда оказалось коротким. Не належишься, холодно. Достали мешки, начали собирать.

Собирать то, чего полно, сначала весело. Потом начинаешь впадать в уныние от монотонности процесса. В собирательстве самое интересное - поиск, а тут чего искать, нашли уже. Получилось четыре мешка, Соня сшила их специально для мха из старой льняной скатерти, то есть, мешки были еще и с узорчиками. Привязали мешки к рюкзакам, огляделись.

- Я туда обратно не полезу!- заявила Котик, - это же ужас какой-то, а не лес. Пошли наверх!

- Деваться некуда, - согласилась Соня, - авось, не заблудимся. Хотя я не знаю, как отсюда к дороге выйти, но уж какую-нибудь дорогу найдём, они тут повсюду.

Холм тянулся и тянулся, идти по ягелю было сухо и приятно, а дорога всё не появлялась. Вот странно: тогда, десять лет назад, ураган прошел по распадку и уложил там все ёлки, а высокого подставленного всем ветрам холма с соснами даже не задел. Но, с другой стороны, подруга рассказывала, как в Орехово он прицельно повалил одну старую берёзу на участке, не задев всех остальных. Бывает.

А вот чего не бывает, так это таких ёлок в Лемболово. Лемболово довольно молодой лес. Холм с соснами плавно втёк в не то чтобы низину, скорее в другой холм, пониже, подковообразный, поросший очень старыми ёлками. Очень старыми! Лапы до земли, а на них, кроме стекающей зелёными потоками хвои, еще и бороды мха. Не успели оглянуться, как оказались окружены.

- Ничего себе, - Котик потрогала одну из таких бород, - я такие в оранжерее видела, а вот чтоб прямо в лесу... Это случайно в чай не заваривают?

- Сомневаюсь. Как бы он нас в чай не заварил. А я между тем вообще не знаю, где мы.

- Ух ты! - восхитилась Котик, - мы заблудились в Лемболово! У-у!

- Ладно, будем идти, как идётся. Не хочу доставать телефон, а так-то у нас карта есть, там еще процентов шестьдесят зарядки.

То ли в ельнике темнее, то ли и впрямь уже начались сумерки, что странно вообще-то, рано же выехали. В какой-то момент еловые патриархи расступились и открылась поляна, круглая, похожая на цирк, стоило немножко повернуться и оглядеться, как мигом потеряли место, из которого вынырнули.

- Всё, теперь мы точно заблудились, - радостно объявила Соня, - предлагаю развести костёр. Вот и кострище подходящее.

И впрямь, в самом центре поляны была песчаная проплешинка - там, куда не доставали корни ни одной из елей. Сложили мешки, набрали целую гору паутинки сухих еловых веток, разожгли огонь. Теперь обстановка была в самый раз для начала атаки какими-нибудь лесными монстрами - а монстры всё не приходили. Котик заскучала, разложила на земле хворост, завернулась на нём в свой огромный шарф и моментально уснула.

Соня выкурила трубочку, подкинула в костёр несколько веток потолще и отошла от поляны в поисках кустиков. Стоило сделать несколько шагов в сторону, как темнота, как кустики, еловые лапы, бороды мха и темнота оказались везде, буквально везде. Впрочем, костёр мелькал вдалеке меж стволов, так что потерять Котика Соня не боялась, а вот разглядеть конец ельника не получалось. И еще начало казаться, что деревья перемещаются. Куда бы Соня ни пыталась идти, старые ёлки сталкивали и выводили ее обратно к костру. Соня подкидывала еще несколько веток, чтобы Котик не замёрзла, и пыталась снова - и снова лес заворачивался спиралью и возвращал её на место.

Когда-то, еще в ролевые времена в начале девяностых, Соне уже приходилось так застревать и возвращаться раз за разом к очень подозрительно выглядящей болотинке с ярко-зелёным сфагнумом. Но тогда с ней была болтливая подружка, стоило попросить подружку помолчать, как очень быстро удалось выйти к дороге. Здешний мох выглядел куда более подозрительно.

- Ой, - Котик проснулась и сонно озиралась, - что, уже ночь?!

- Не должна бы. По часам сейчас четыре дня, - пожала плечами Соня, - не так уж долго ты проспала. А я кофе сварила, будешь?

- Ура, кофе!

- Допьём кофе и пойдём, правда, я совсем не знаю, куда, - радостно поделилась Соня, - но, на крайняк, посмотрим по карте.

- Карта - это неинтересно! Когда еще будет возможность в лесу заблудиться!

- У тебя завтра смена, - напомнила Соня, - на дворе минус один, а у нас нет палатки. Давай-ка собираться.

Нет, это, конечно, было здорово. Темнота, ёлки и эти невероятные серебристые бороды. Но, во-первых, это было непонятно, во-вторых, как-то монотонно.

- Говорят, если Леший водит, надо вывернуть куртку и переодеть обувь с левой ноги на правую, - неуверенно предложила Котик, выпростала из-под шарфа куртку и надела её цветастой подкладкой наружу.

Соня посмотрела на свои и котиковы ботинки. Плотно сидящие на ногах мартенсы, левой в правый ботинок не влезешь.

- К сожалению, концепция рассчитана на валенки, - вздохнула она, - придётся так. Надеюсь, твоя куртка сработает.

Если куртка и сработала, то как-то совсем странно. То есть, в этот момент обе практически заметили, что лес куда-то едет. Деревья ползут. Чертовщина. Теперь их окружали совсем уж эпические бороды мха, свисающие до земли.

- Я хочу себе такую бороду! - воскликнула Котик и сорвала бороду с ветки. Налетел порыв ветра, всё куда-то поехало. Звук ветра в ельнике звучал угрожающе, почти инфразвук, еще чуть-чуть ниже - и побежишь куда угодно, забыв себя.

- Кажется, ты сделала что-то запрещённое. В сказках после этого начинается сущий кошмар.

- Я просто мох сорвала, - насупилась Котик, - я так уже делала - и ничего, не пропала. Да мы четыре мешка этого мха собрали!

- Это был не тот мох. Ну, всё, сейчас за нами настоящий Леший придёт, - по лесу и впрямь двигались чьи-то шаги. Кто-то приближался, и Соня с восторгом и ужасом представила себе эпического мультяшного монстра с руками-ветками, ногами-корнями, о шестнадцати глазах и шести ушах - а из лесу вышел просто бородатый мужик, или нет, парень, или всё-таки мужик: в непальской куртке, штанах-афгани и со здоровенным бубном. Сониных лет, то есть, сильно за сорок, но пружинистый и живой, сразу видно - свой. Кроме бубна, никакой поклажи у него при себе не было.

- О, привет, - сказал он, - потерялись?

- Вроде того, - призналась Соня.

- Ну, пошли, - он развернулся и пошел под углом приблизительно девяносто градусов к своему прежнему пути. Не иначе, подошел специально, чтобы спасти.

- О, а вот и сказочный помощник, - оживилась Котик, - не зря я всё-таки мох сорвала! - и тут же сорвала еще несколько бород.

Под руководством неведомого помощника ельник довольно быстро перешел в более нормальный сосняк, а потом холм резко закруглился и спустился к дороге.

- Ну вот, - сказал неведомый помощник, - до электрички отсюда где-то полчаса.

- Еще к роднику спустимся, - предупредила Соня, - канистру набрать.

- Не вопрос, - пожал плечами помощник, - нести помогу, если что, я без всего, - бубен он повесил на спину и пошел по дороге как стремительная черепаха, Котик едва за ним поспевала, а длинноногой Соне его темп оказался в самый раз.

***

Когда Богдан вышел из щели между домами на Ординарной прямо в знакомый лес недалеко от усадьбы Майка, он совершенно не удивился. Однажды это проход сработал в обратном направлении, значит, должен был работать и так. Но в том лесу была еще зима-зима, сугробы, хорошо помнилась зима в этих краях, так что он тут же начал искать выход обратно - пошел по лесу в ту сторону, где сугробы меньше. Приходилось одновременно вытягивать из снега ноги и стучать в большой бубен, иначе ноги не вытягивались. Бубен своим инфернальным голосом как бы размывал границы миров, думаешь, лес, поймал меня, а я здесь, да не весь.

А вот когда наконец нащупался сухой и свободный от снега лес под Питером, и Богдан нашел девушек - тут он удивился. Потому что пребывал еще в состоянии "здесь, да не весь" - значит, и они? Одна постарше, длинная, худая, в тонких золотистых очках, другая маленькая, с красными дредами, вся замотанная в бесконечный разноцветный шарф; у обеих к рюкзакам были приторочены холщовые мешки, а у длинной - еще и пустая канистра. Маленькая держала в руке длинную моховую бороду. Мох показался Богдану крайне подозрительным, там такой рос. Ну, ничего, отсюда выйти в нормальность было уже совсем легко. Вот и еще один путь на ту сторону нащупался, правда, надо было хотя бы запастись наличкой на обратную дорогу.

- Хотел бы я знать, - сказал он неожиданно для себя вслух, - кто из вас всё-таки в те места забрёл? - раз уж сказал, пришлось внимательно смотреть на девушек, ожидая реакции.

- А что, места какие-то особенные? - подняла бровь старшая.

- Ой, ну я вообще не знаю, - махнула рукой младшая, - мы вместе шли. А вообще, наверное, мох завёл. Во! - она протянула Богдану пучок серебристых бород.

Ну да. Это и впрямь был очень подозрительный мох.

***

"Всё бы вам сваливать свои людские проблемы на невинное растение," - думал мох.