В общем, идёт он по восточной Германии в солнечный день, счастливый, свободный, лёгкий, как солнечный луч, весь в белом: белые джинсы, белая джинсовая курточка, глаза в разные стороны и сияют. И идет ему навстречу девочка его лет, такая же сияющая и белая. И это, говорил он, такое было - остановись мгновенье ты прекрасно. Ничего больше не надо.
Когда умирает друг, мы играем концерт в белом, чтобы была ему Белая Дорога.
Вот и сегодня тоже так будем. Если что, 10 линия 57, бар Гаражсарай, восемь вечера. Оказалось, белая жилетка у нас с Зяблой дома есть одна, а без жилетки неуютно. В общем, отрезая рукава у фланелевой рубашки, я вспомнила ту курточку. У неё тоже отрезали рукава, потом Лилька покрасила ее в черный, Базиль возмутился и рассказал ей ту историю про всё белое, Лилька в ужасе ее отмыла, как смогла - не добела, конечно, но почти. И Базиль ее долго потом носил. И я носила.