Ежей не видели. Ежи дрыхнут. А вот Достоевские видели лису.
Мышь съела все сухие макароны и все остатки сахара, сгрызла полпачки солода, а вот пакетиковые супчики даже не куснула. Прочитала, видимо, состав. Загадка, как она открыла шкафчик. Я закрывала его, уезжая, но она справилась.
Интересно, что мыши делают летом. Ни разу никто из нас не видел дома живую мышь - а зимой-то они резвятся.
Сделали все положенные весенние дела, починили калитку, обмерили сарай.
Самое удивительное, что рынок и пышечная уже работают. Видимо, для этого я поддерживаю уровень жизни в имении на уровне каменного века: выходишь в люди, а там настоящие пышки в контейнере пекут! Счастье в контрасте.
Посокрушались, что общей помойки в посёлке теперь нет - а выкидывать-то особенно и нечего. Мелкие упаковки жгутся поштучно, органика в компост, а стекол мы не били. Вот это будет, кстати, проблема, когда мы решим наконец стёкла заменить, но тогда и будем её решать.
Взятый с собой бубен, как мы выяснили, исключительно для солнца. Солнце мы и вызвали, а вот тепла оно не прибавило. Может, не тот бубен был.
Возвращаемся в город - а на нашем острове дождь. Говорят, дождь только тогда и пошел, когда мы приехали, но нам-то показалось, что мы так и ехали из сделанного вручную солнца в дождь. Мы же там камлали, а не тут - вот тут и льёт.