Уже успели скататься с бабушкой на поезде в Хайфу, вышли не на той станции, прогулялись по берегу моря, добрались до подножия Бахайских садов, и как-то не обнаружили там никаких рождественских ярмарок. В общем-то, лучшей частью прогулки стал выход не на той станции и берег. Карманы уже полны камней. Там, в Хайфе, стоит, конечно, экуменическая ёлочка и висят разные фонарики, но для полноценного рождества этого маловато. И ждать в харчевне еды пришлось очень долго, мы замёрзли.
В первый момент в запахах Израиля тонешь, кажется, будто до сих пор вообще ничего никогда не обонял; а тут еще и гроза, усиливающая всю эту накатывающую на нос природу; но после ночи, полной экзистенциального ужаса, когда гром гремел, окна тряслись и вообще было полно акустических событий, почему-то ольфакторные события поутихли. Нос принюхался, уже не так вставляет. Акклиматизировались.
Хотя цветущая в декабре лаванда вставляет всё равно.
Набросились на мега-стручки акации, набрали себе кучу и еще наберем. Это те, которыми шуршат, а не те, которых едят.
Валяющийся под ногами растительный мусор почему-то постоянно хочется заплетать в рождественские веночки. И не то чтобы я раньше это делала, почему-то просто чувствую, что сейчас не помешает. Свернула один из разной травы, диаметром как раз на безымянный палец.
Папа дал мне еще один Тренди-телефончик, теперь у меня тоже два близнеца, как и у Аськи, и у одного из них израильский номер.
Скажу, если кому понадобится.
В результате мне пришлось долго объясняться с гуглом, а завести на папином телефоне инстаграм я так и не смогла и чуть не потеряла тот, что на мамином. Всё сложно, когда за тобою следят, почему-то наличия двух телефонов у одного человека гугл не предполагает. Тогда уж пусть на одном будет инстач, а другой для быстрой связи со мной по телефону и вконтакте, вконтакт там есть, все в порядке.
