С этим связана куча огорчений.
Нас идёт всего четверо. Два условных мальчика, две условных девочки. Мальчики, жуки такие, выставили себе вес 65, хотя за два дня ни один из них не успел бы похудеть. Формально я получаюсь самой тяжёлой в компании. Плохо быть честным зайцем. Оксана предложила похудеть; избавиться от двух лишних килограмм за два дня я могла бы разве что при помощи нового витка тревожного расстройства. "Ну уж нетушки", - подумала я на сознательном уровне, и поставила в заявке "70" (ну нету там 67). "Да-да-да!" - обрадовалась несознательная тушка, и всю ночь я бегала по стенкам от боли в животе и самозавинчивающегося экзистенциального ужаса. Живот прошёл только вечером, на семинаре Валеры Мухамедова, который показывал всякие клёвые штуки с веером и мячами. тут и вторая наша "девочка" призналась, что у неё тоже от страха перед соревнованиями всегда живот болит. Девочки вообще такие девочки.
Со всем этим ужасом в животе я фотографировала игру по Шварцу в аськиной школе. Было весело и круто, игра была театрализованная, играть пришли бывшие школьные актёры, выпускники, у меня было две камеры, Никон и Кэнон, практически одинаковые по параметрам, немножко разные по настройкам. Пока возилась с камерами, потеряла где-то там в зале книжку, которую читала. Надеюсь, Аська её найдёт.
Не успела купить мамонта (да, кстати, я покупаю кусок мамонта, будет много мамонтовой резьбы!). Не успела встретиться с Катячилой. Трудный день вышел.
А в субботу после соревнований мне еще надо играть с "Вереском" в Африке на Печатника Григорьева.
Вот не знаю, что со всем этим делать. Это ведь я, похоже, специально всю эту хрень загрузила в свою жизнь. Потому что пока быстро бежишь и тащишь груду хлама, не успеваешь думать мрачные мысли. А стоит присесть - и они тут как тут. Но иногда мрачные мысли выпадают в голову прямо из груды хлама, которую тащишь.