Потом я поехала в гости к Майку Браво и Марусичке, и по дороге потерялась, и обрела кратковременную любовь, и купила себе за пять шекелей бирюзовое платьице, и перегрелась.
Влюбился в меня черный узкий котик. Я как раз вылезла из автобуса, выяснив, что еду не туда, да и вообще кружу на месте, значит, можно просто выйти и дотопать; и тут ко мне бросается котик, вереща "моя-моя", начинает тереться об ноги, покусывать, в общем, вести себя совершенно по-свойски. Такой заяц. Проводил меня до перекрёстка и жалобно мяукал мне вслед.
Кстати, девочки из местной школы тоже очень меня полюбили, еще когда я проезжала мимо них в автобусе. Такой уж, видимо, у меня день. Махали мне руками, что-то кричали, показывали факи. Что-то привлекло их внимание, то ли уши, то ли глаза сумки-дракона, то ли цвет ауры.
У Майка и Марусички тоже оказалась чёрная узкая кошечка, а еще маленький круглый пёсик Чизкейк, домашний робот по имени Алекса и настоящая деревянная калитка внизу. Вот тут я не натворила ничего нелепого, мы просто очень хорошо, хоть и мало, пообщались. А много никак, большой Тель-Авив - очень большой, от Гиватаима до Холона ехать и ехать.
И тут Марусичка сварила мне того самого кофе с чесноком и мёдом.
А ребёнок Ева научила играть в кубики для рассказывания историй. Ну, это практически как литературный блиц, только с кубиками.
И, кстати, блиц у нас как раз сейчас. Я уже представляю, какие у нас могли бы быть кубики. Но приходится справляться без них.
