Видели сову, два раза. Или двух сов.
Видели восемь драконов.
Это были лодки в Гребном канале. Почему у них драконьи морды и хвосты - бог весть.
Видели человека, идущего по воде, в том же Гребном канале, это вот без объяснений. Просто шёл, поднялся на остров Бычий и исчез.
Не нашли моря. Любимый берег за стадионом теперь занят строительством ЗСД, засада просто. Бродили по кустам, смотрели на море поверх забора, обошли стадион, вышли к причалу к югу от стройки. "Гады, сволочи, бандиты, алкоголики, тунеядцы", - бормотала Аська. "Да нет, не тунеядцы, - возражала я, - фигачат без выходных круглые сутки". И впрямь: в три часа ночи работа кипела.
Нашли там стол и удобное бревно, варили кофе, играли на дудках. Решили, что классический питерский завтрак - это кофе с печеньками на берегу под дождём в три часа ночи.
Видели тополиный пух, летящий на свет.
Видели бутылку из-под молока и лежащие рядом черные носки. Кто-то напился молока до такой степени, что потерял носки?
Слушали пение незнакомых птичек. "Где-то в лесу кукабарры песню запели", сказала я. Через полкилометра услышали и кукабарру. То есть, эта неведомая птица истошно смеялась.
Читали название подрядчика стройки ЗСД, решили, что всей компанией галлюцинируем. Я, пожалуй, не воспроизведу. Если это не шуточки ночного Петербурга, днём съезжу туда и сфотографирую.
Вернулись домой, я поиграла на гамбе. Я маньяк.
