Завтра всех, кого мы любим, занесёт песок,
Завтра остров, где мы будем, в море унесёт
Это потому, что, когда мне было тринадцать, на выставке ТЭИИ я видела маленькую картину: Невский проспект, занесённый песками; пустыня, из которой торчит верхушка Казанского собора, часть Дома Зингера. Автора, конечно, не запомнила, ну, мне тринадцать лет было. А образ города в песках в голове застрял.
А на днях выяснилось, что в мифологическом пространстве идея занесенного песком прото-Питера вполне себе процветает. То есть, я ее услышала сегодня не из первого уже источника.
Идея вполне фоменковская: нашу историю искусственно удлиннили, на самом деле последняя катастрофа была совсем недавно, вот лет триста назад, потому и мамонты свежие, и питерский гранит сродни наследию древней цивилизации. И Пётр город не строил, а откапывал. Из песка. А потом реставрировал. А мамонты, может, и вовсе не вымерли.
Удивительная у людей фантазия. И злосчастная судьба: надо быть совершенно оторванным от корней, чтобы триста лет казались достаточным сроком, чтобы полностью скрыть катастрофу планетарного масштаба.
Впрочем, живые мамонты - эта-то тема никогда не прекращалась, и в советские времена в фантастике процветала, и у Джека Лондона упомянута. Да и кто вообще возразит против живого мамонта, мохнатого и дружелюбного. А в телеге про Питер и песок меня заинтересовало, что первично: картина или телега? Вряд ли она уже была в советские времена, это нынешние развлечения. Впрочем, не знаю.
